да, вот так))) Не бетчено, не вычитано, и никогда не будет) Под впечатлением. И люблю патамушта)))
- Сэм, а Сэм?
Сэм лежал рядом, с отрешенным видом разглядывая потолок. Раздражение в голосе Руби заставило его поморщиться.
- Что?
- Какого черта ты называешь меня Дином? - Руби тоже смотрела в потолок. По потолку ползала муха, в номере было сыро и неуютно. - Я что, блядь, похожа на мужика в кожаной куртке? С трехдневной щетиной и постоянным амбре пота, лука, и тестостерона? Мы лишены эмоций, но знаешь, это как-то подрывает мой престиж и понижает самооценку.
Сэм прикрыл глаза, его голос прозвучал спокойно, но от этого спокойствия в номере какбуд-то стало темнее:
- Еще раз вот так скажешь о Дине - спущу с лестницы. А сейчас, вали-ка ты спать в кресло. С престижем, самооценкой и чем там еще…
Руби недовольно поджала губы. Как демону ей было наплевать на человеческие чувства, а как бабе - обидно. Злобно скрипнули пружины - она резко поднялась с кровати, распространяя по комнате флюиды ненависти и тонкий аромат серы. Когда Руби злилась, дралась или трахалась, от нее пахло серой, Сэм знал. Он остался лежать и смотреть в потолок, только теперь между его бровей наметилась глубокая морщинка, глаза слегка покраснели, а на щеках ходили желваки.
Руби металась по кухне как тигрица в клетке, производя катастрофически много шума. Намерено. Наконец, чайник утробно заурчал, вскипая, Руби выматерилась, полезла куда-то в недра шкафчиков в поисках посуды, там что-то грохнуло, и Руби снова появилась в комнате. В руках она держала полотенце.
- Не вздумай занять душ, - мрачно предостерег ее Сэм. - Я первый.
Руби замерла на мгновение, медленно обернулась, в ее глазах - двух мертвых впадинах, - ярость и ненависть исполняли странный танец, от которого кружилась голова, и мурашки ползли по коже.
- Ну тогда нехер валяться, поднимай свою тощую задницу и тащи ее в ванную, - она с силой швырнула в Сэма полотенце.
Сэм медленно поднялся. Он не смотрел на Руби - он знал, каких сил ей стоит сдерживаться, и был очень доволен собой. Вода, пущенная во весь напор, ударила в матовую плесень раковины, заглушив все остальные звуки, Сэм сунул голову под кран, а затем посмотрел в свое отражение, и долго стоял, глядя на взрослого, незнакомого человека с крепкими, широкими плечами, пепельно-серыми, извилистыми следами старых шрамов, тяжелым взглядом, и неопределенным будущим.
Сквозь шум воды он слышал стук в дверь, и как Руби, матерясь словно уличная шлюха, отправилась открывать, и как спрашивала у разносчика, где заказанная ими пицца. И при этом ее голос почему-то звучал истерично и неестественно, словно у забывшей текст, плохой актрисы. Сэм почувствовал - что-то там происходит, что-то, что определенно потребует его внимания. Он вышел из ванной, устало натянул футболку, джинсы, и сделал шаг к двери...